Алиса и ее родители изо всех сил старались не расхохотаться. А вот роботу Поле было совсем не смешно.
— Вы… вы… — сказал он, и все предохранительные лампочки на нем засверкали, как звезды в летнюю ночь. — Вы не только пересолили суп с клецками, но и оклеветали меня! За свою долгую жизнь в услужении у людей, и в частности у семейства Селезневых, я ни разу не украл ни одной ложки, ни одной чашки, ни одной кастрюли, не говоря уже о сковородках!
— Успокойся, Поля, — перебил расстроенного робота профессор Селезнев. — Тетя Лукреция, наверное, пошутила. Она ведь не могла сосчитать все ложки.
— Вот именно, — произнес Поля и укатился из комнаты.
— Роботов надо жалеть, — сказала мама. — Поля у нас очень давно. Он забыл, что у него нет сердца.
— У него сердце побольше, чем у некоторых людей, — вступилась за робота Алиса.
Тут в комнату вернулся Поля.
Он нес охапку ложек и вилок.
Робот с грохотом обрушил свой груз на скатерть и сказал:
— Считайте! Нет, считайте, считайте, пересчитывайте и покажите мне, какой именно ложки не хватает!
Но если робот думал, что бабушка устыдится, может, даже заплачет и начнет просить прощения, то он просчитался. У симферопольской бабушки вредный характер. Она, наверное, самая вредная бабушка во всем мире.
Она не стала спорить с роботом, а просто провела в воздухе тонкой рукой, и все ложки куда-то исчезли.
— О чем речь? — с невинным видом сказала бабушка. — Я же говорила — ложек не хватает!
Если бы роботы могли падать в обморок, Поля тут же грохнулся бы на пол. Но в обморок падать он не умел, поэтому просто замер у стола, уставившись на скатерть.
— Где же ложки? — спросила Алиса.
Она сразу догадалась, что бабушка показала фокус.
— А ложки кто-то забыл в компоте, как я и предупреждала, — заявила бабушка.
Она еще раз провела над столом рукой, и чашки для компота оказались полными, а кастрюля-компотница опустела. На дне пустой компотницы аккуратно лежали все ложки и вилки.
— Ничего не понимаю, — сказал робот. — Наверное, пора на переплавку.
— Что ж, — согласилась вредная бабушка, — если у тебя нет чувства юмора, то другого выхода я не вижу.
Робот Поля отправился на переплавку, а Алисе пришлось бежать за ним, уговаривать простить бабушку и остаться у Селезневых.
Вот в этот-то самый момент и загорелся экран видеофона. На нем появилось встревоженное лицо комиссара Милодара из Галактической полиции.
— Вот хорошо! — воскликнул комиссар, увидев, что все Селезневы сидят за столом и мирно ужинают. — Я боялся, что вы ушли по грибы, а тогда бы все пропало!
— Ну вот, — расстроилась мама, — как легко все сглазить. Ну, кто тут первый сказал, что у нас нормальный ужин? Кто думает, что мы никуда не спешим?
— Это я во всем виновата, — повинилась симферопольская бабушка.
По крайней мере, она всегда мужественно признает свои ошибки. Этого у бабушки Лукреции не отнимешь.
— Что случилось, комиссар Милодар? — спросил Селезнев-папа. — Неужели из моего зоопарка сбежало какое-нибудь животное?
Комиссар Милодар широко улыбнулся, продемонстрировав семейству Селезневых пятьдесят два белоснежных зуба. Он ведь известный на всю Галактику щеголь и время от времени вставляет новые зубы, красивее прежних.
— Нет, — сказал он. — Несчастье случилось в открытом космосе, неподалеку от Солнечной системы. Большой звездный дракончик проглотил пассажирский корабль «Улыбка».
— Ах! — сказал робот, незаметно вернувшийся в столовую. — Я сейчас упаду в обморок!
Алиса знала, что дракончик — это редкое космическое существо, и возле Солнечной системы его еще не встречали.
— На борту «Улыбки» много пассажиров? — спросила бабушка.
— Восемьдесят два ребенка с несчастной планеты Павлония, — ответил комиссар.
— С той самой, на которую Мерлин Шестнадцатый наслал черных мух? — воскликнула мама.
— Детей везли на Землю, в санаторий, — объяснил Милодар.
— Их надо освободить! — решительно сказала симферопольская бабушка. — И как можно скорее!
— Замечательная мысль, мадам! — согласился комиссар Милодар. — Но дело в том, что пока еще никто не придумал, как это сделать.
— Надо включить ядерные установки корабля, — сказала бабушка, которая на самом деле вовсе не такая уж древняя и наивная, как думают некоторые.
— Но тогда большой дракончик погибнет, — возразил Милодар. — А ведь это, может быть, один из последних звездных дракончиков.
— Он занесен в Красную книгу Галактики, — подтвердил профессор Селезнев. — Звездных дракончиков убивать нельзя.
— А детей можно? — съязвила бабушка.
— А детей мы спасем, — твердо произнес комиссар Милодар. — Только надо придумать как.
— Обратитесь к специалистам, — посоветовала сообразительная бабушка.
— Самый главный специалист по космическим зверям в мире — мой папа, — заявила Алиса. — Об этом все знают.
— Как известно, — сказал профессор Селезнев, — у звездных дракончиков очень едкий желудочный сок. Они могут скалу переварить. Сколько еще выдержит обшивка «Улыбки»?
— Прекрасный вопрос! — воскликнул Милодар. — Мы уже выяснили у физиков и химиков — обшивка продержится еще шестнадцать часов.
— Если к этому времени ничего не будет сделано, — сказал Селезнев, — придется включить двигатели корабля.
— Дракончика жалко, — вздохнула бабушка.
— Главное — дети! — укорил бабушку робот Поля, который постоянно опасался, что бабушка переедет из Симферополя в Москву и устроится к Селезневым домашним роботом. А почему бы и нет?! Среди людей встречаются такие вредные экземпляры!