Приключения Алисы - Страница 1081

1081

— Теперь ты здесь померзнешь, — проворчал один из охранников, и дверь за ними закрылась.

— Кажется, я в карцере, — сказала себе Алиса. — И это совсем неплохо. Они меня принимают всерьез.

Она села на железную койку и осмотрела свои ссадины и царапины. Ничего особенного. До завтра заживет.

Теперь надо подготовиться к визиту милой дамы или кого-то из здешнего начальства.

И только она об этом подумала, как засов заскрипел, дверь отворилась, и в ней показался странный человек. Небольшого роста, почти карлик, на первый взгляд молодой, но если приглядеться, то очень старый. У него были черные волосы до плеч, такие черные, каких в самом деле не бывает. Они даже отливали не то синим, не то зеленым цветом, как крылья майского жука. Лицо у человека было белым, почти голубым, словно его стирали и переложили синьки. А глаза оказались черными, как волосы, и тоже переливались зеленоватыми и синими искрами.

— Явилась — как бы не запылилась, — сказал он от двери, не входя в карцер, и захохотал, как мальчишка — весело и громко.

— Жалко, кинуть нечего, — ответила Алиса. — А то бы я тебе в лобешник врезала.

— Очень смешно, — сказал человек. — Я младший учитель как бы пения. А зовут меня Добрецом. Это и прозвище, и мое, понимаешь, настоящее имя. Правда, смешное совпадение?

— Не вижу ничего смешного, — мрачно сказала Алиса. — Просто глупо.

— Интересная теория. А если я зайду, ты как бы драться не будешь?

— Буду.

— Тогда учти, крошка, что я тебе дам как бы сдачи, и как следует. И должен тебе сказать, крохотулечка, это я только на вид такой, понимаешь, некрупный, а на самом деле дерусь так, что слона сшибаю как бы одной левой. Хочешь, тебя сшибу?

— Ну ладно, — сказала Алиса. — Заходи.

Добрец как-то ловко и быстро схватил руку Алисы, завернул за спину так, что согнулась и уткнулась носом ему в колени. А потом младший учитель пения принялся щелкать ее по затылку, да так больно, что Алиса завопила:

— Кончай, дяденька, я больше не буду! Ну кем мне быть — не буду!

— Умница, соображаешь. А теперь признавайся, понимаешь, это ты ведро кинула в тетю Милую Милу?

— Нет, не я!

— А если как бы подумать?

— Ой, больно!

— Кто, понимаешь, кинул ведро в Милую Милу, нашу добрую сестру-хозяйку?

— Не знаю!

Добрец вздохнул и, набрав воздуха, закричал на весь дом:

— А ну, привести сюда Валеру и Джимми!

Не успела Алиса немного отдохнуть от щелбанов, как в карцер втолкнули двух мальчишек, которые заманили Алису к окну, рассчитывая, что она разобьется.

— Ой! — ахнул один из мальчишек. — Ты живая?

— Молчать! — приказал Добрец. — А теперь скажите мне, кто кинул ведро в тетю Милу?

— Она! — хором ответили мальчишки и уткнули в Алису указательные пальцы.

— Молодцы! — похвалил Добрец. — Всегда, понимаешь, надо уметь продать своего товарища. Охрана, выдать им по лишнему печенью!

Когда мальчишек вывели, Добрец крикнул вслед:

— Да, кстати, я совсем забыл: всыпьте им заодно по двадцать плетей!

— За что? — закричали мальчишки. — Мы же донесли! Мы же наябедничали!

— Но на самом-то деле вы ведро как бы кинули, — рассмеялся Добрец.

Он уселся рядом с Алисой на койку и сказал:

— Ой, жалко мне тебя, понимаешь! Всю ночь на этой железке спать — не позавидуешь. Но что делать… Вот если ты мне какую-нибудь стоящую как бы тайну выдашь, я тебя выпущу или подушку тебе дам, понимаешь.

Он смотрел на Алису и улыбался, но у него никак не получалась добрая улыбка. Рот все время кривился.

— Не знаю я никакой тайны, — сказала Алиса. — И вообще ты мне надоел, карлик паршивый!

Добрец перестал улыбаться.

Он со всего размаха ударил Алису по лицу. Она даже упала на койку.

А сам Добрец кинулся к двери — испугался все-таки, что Алиса догонит. И захлопнул за собой дверь.

Алиса подумала, что щека теперь наверняка распухнет.

Ну ладно, она ему еще покажет. Недаром она намерена стать самой гадкой, самой подлой и самой вредной ученицей ШКОМЕРЗДЕТА.

Она попыталась заснуть, но было так холодно и койка была такой жесткой, что о сне и мечтать не приходилось. Алиса терпела, терпела, а потом вскочила с койки и стала прыгать и бегать по карцеру, чтобы немножко согреться.

Потом она устала и снова начала засыпать.

И тут же опять проснулась от холода.

Что ж, решила она, придется сдаваться.

Алиса принялась молотить кулаками в железную дверь. Никто не отзывался, но она упрямо продолжала стучать.

Прошло, может быть, полчаса, прежде чем она услышала сонный голос:

— Молчи! А то всю школу перебудишь…

— Дяденька, — взмолилась Алиса жалким писклявым голосом, — выпустите меня! Я замерзла! Вот помру, и никакой вам от меня пользы не будет…

— А вести себя как будешь?

— Как прикажете, дяденька!

— Ладно, иди в спальню.

Дверь отворилась. Толстый охранник выпустил Алису и, посмеиваясь, провел на второй этаж в спальню. Там у стены в ряд стояли двадцать кроватей. Некоторые пустовали. Алиса заняла крайнюю. Легла и сразу заснула.

Глава 16. Уроки подлости

Алису разбудила сирена. Такая пронзительная и занудная, что даже все зубы заболели.

Алиса вскочила и не сразу сообразила, где она и что с ней происходит.

На соседних кроватях ворочались, ворчали, натягивали одеяла на голову другие дети.

Но эти уловки им не помогали.

Вдоль ряда кроватей проходили два медицинских брата, они же охранники, и сдергивали с детей одеяла.

1081